Столетние часы, личные письма и дореволюционные издания Некрасова: что можно найти в семейном архиве?

Далее в сюжете: Ваших предков нашли до вас: что можно найти о семье в краеведческих книгах

С чего начать поиск информации о своих предках? Прежде чем отправиться в государственные архивы, специалисты рекомендуют опросить родственников и ознакомиться с архивом семейным — любыми документами и артефактами, хранящимися дома и так или иначе связанными с вашими предками.

К 100-летнему юбилею государственного архива Тюменской области совместно с его специалистами и Музеем воспоминаний "Мы жили" мы публикуем серию статей, которые помогут разобраться, как восстановить историю семьи, если пока вы мало знаете о своих корнях.

В этом материале рассказываем об удивительных находках, которые сделал тюменец Даниил Сизов в заброшенном доме своей семьи, будучи еще ребенком. Именно эти предметы — старый фотоальбом в красивом переплете, письма и книги, принадлежавшие его прапрадеду Ивану Соллогубу, - пробудили в нем интерес к генеалогии.

Иван Степанович Соллогуб (1861–1925) — управляющий казенным винным складом в Тюмени до революции 1917 года. Историю Ивана Степановича его праправнук Даниил Сизов хранит не только в уме. В семейном архиве тюменца — фотографии прапрадеда и его близких, дореволюционные издания Пушкина и Некрасова из домашней библиотеки Ивана Степановича, его паспорт и другие уцелевшие через годы артефакты.

"Мой прапрадед был, судя по всему, фигурой заметной: директором казенного винного склада. Естественно, это не его собственность была. Он был чиновником. Склад тут означает не просто, что там складывали бутылки. Это действительно было производство. Потом там был Тюменский завод пластмасс, который снесли сейчас", — рассказывает Даниил.

Родом Иван Соллогуб из Воронежской губернии, а в Тюмень переехал с семьей из Севастополя, где они прожили около 15 лет. У Ивана Степановича и его жены Варвары Сергеевны к тому моменту было трое детей: старший сын Григорий (1887) и две дочери: Вера (1889) и Анна (1898).

Иван Степанович поселился в доме № 3 по нынешней улице Чехова, на берегу лога. Раньше эта улица называлась Туринской. До старости в нем жила младшая из дочерей Соллогуба — Анна, которая никогда не была замужем. Именно там, пока дом еще стоял, Даниил обнаружил большую часть семейного наследия.

"Какую-то часть архива забрала моя бабушка Августа Григорьевна, со слов которой я и узнал историю семьи, какая-то часть осталась в нашем, скажем так, родовом гнезде. Дом уже разваливался, мне тогда было 10–11 лет, но я уже понимал, какое там богатство может быть.

Я мог туда просто приходить и заниматься раскопками этих кладов, никто мне не препятствовал. Это просто никому не было нужно. Думаю, большую часть я там извлек и нашел: газеты, книги, письма, фотографии", — говорит Даниил Сизов.

В доме Соллогубов он обнаружил паспорт Ивана Степановича. Там указано, что у него есть звание потомственного почетного гражданина.

"Насколько мне объясняли, "потомственный" не значит, что ему это звание от отца перешло. Вообще, судя по всему, он был из простой семьи, может быть, даже крестьянской. Видимо то, чего он добился, он добился своим трудом", — рассказывает Даниил.

После революции Иван Степанович какое-то время работал ревизором на железной дороге, а также, судя по сохранившемуся письму, адресованному сыну Григорию и его жене Ольге, кассиром у заводчика Машарова. В письме Иван Степанович сообщает, что поступил к Машарову с залогом 3 тыс. рублей и полностью описывает свой рабочий день: как выдает зарплату рабочим, сколько их человек, сетует на то, что его нагружают обязанностями, которые он вроде как не должен выполнять.

Также среди хранящихся у Даниила предметов — часы начала XX века, подаренные Ивану Соллогубу сослуживцами.

Умер Иван Степанович в 1925 году, предположительно, от тифа. Погребен на Текутьевском кладбище.

"Из-за этих семейных рассказов я в свое время поступил на истфак, — делится Даниил. — Через историю семью понимаешь всю историю. Не просто по книгам, это совсем другое: ты понимаешь, что это и есть та самая жизнь, которая была. Ее можно потрогать — буквально. Я помню запах, который был в том доме. И это уже навсегда вклинивается в сознание".

Влада Нерадовская