Вадим Шитов: неповторимую тюменскую резьбу по дереву еще не поздно сохранить
Тюмень. Сберечь культурные ценности Тюмени во славу города, где памятников деревянного зодчества осталось не более семидесяти, мечтает тюменский реставратор, член Союза художников, почетный работник Союза искусств, заслуженный работник культуры России Вадим Шитов.
Люди, прожившие в Тюмени лет по сорок, не замечают, что историей становятся те самые дома и улицы, по которым они ходили каждый день. А те, кому по двадцать, даже и не знают, что такая страница в жизни их города была, и даже если их машина застрянет в пробке прямо у невзрачных ворот одного из домов на ул. Дзержинского, Кирова или на Осипенко, то они не обратят на них внимания.
Стены особнячка на ул. Дзержинского, 34 увешаны элементами того самого деревянного декора, которым издревле сибиряки любили украшать свои жилища. Свитки, виноградная лоза, занавес с кистями, цветы, гирлянды из фруктов, ракушки, квадратные полуколонны… Здесь уютно пахнет древесными опилками, время от времени взвизгивает пила и даже шум автомобилей доносится из-за неплотных штор приглушенно, как будто из хроники совсем другой жизни.
"Этот наличник я снял после очередного пожара в доме на улице 25 лет Октября, это – улица Кирова, это – Осипенко", - показывает Вадим Шитов. Он уверен, что даже после многократных пожаров сумеет восстановить деревянное здание в его первоначальном виде – по фотографиям, рисункам и по таким небольшим оригинальным деталям, которые ему удается спасать от стремительного наступления многоэтажной Тюмени. Он надеется, что можно примирить современные микрорайоны города с его старыми кварталами, которые каких-то сорок лет назад еще определяли лицо патриархальной Тюмени, а теперь становятся лишь завидными пятнами для его точечной застройки.
Такой площадкой, похоже, становится деревянное двухэтажное здание на берегу Туры на улице 25 лет Октября, где когда-то жили люди, потом размещалась санэпидстанция Водников. А теперь там нет ничего. "Много лет решается вопрос с его реставрацией. Слева уже стоит каменная коробка и справа тоже. Его уже два раза поджигали. В этом здании четыре камина, украшенных изразцами Тюменской керамической фабрики "Фортуна". Четыре вида очень интересных изразцов. А какая там была прекрасная лепнина на потолках! В каждой комнате на втором этаже разные узоры, выполненные методом резьбы по гипсу. Это были уникальные образцы. Дом уже расселен. Дважды он горел. После первого пожара я взял документы, разрешение у инспекции и снял наличники, они находятся у меня. Я хотел их сдать в музей после реставрации. Если кто-то решится восстановить этот дом, то уже будет с чего делать копию", - рассказал Вадим Макарович.
Похожая судьба еще у одного памятника на ул. Кирова, 10. Дом уникален во всех отношениях. Здесь жил замечательный резчик-реставратор. Внизу у него была мастерская, вверху – жилые комнаты. "Дом как был красивый, так и остался, - отметил Вадим Шитов. - Он уже расселен. Реставрировать его не хотят. Деньги в ремонт вкладывать тоже не хотят, ждут, когда он развалится. Но ведь его кому-то продали. Наверное, и условия эксплуатации памятника деревянного зодчества обозначали. Их надо выполнять. Эти два памятника на Кирова и 25 лет Октября восстановить можно. Украшения у меня остались в подлиннике. Я восстановлю дома в том виде, как они и задумывались".
Восстановить, как задумывалось, – главный принцип любого реставратора. Реставратор, по словам Шитова, всегда находится в рамках эмоций, чувств, настроения, философии мастера, даже имя которого порой не удается установить. "Художник – он свободен, он творит. Душа поет, рука махнула, резец пошел – он волен в своих действиях. А реставратор обязан воссоздать до миллиметра все, как было. Материал, движение, форма, объем – все должно быть таким, каким создал мастер. Нужно почувствовать дух материала и формы и все это вложить в новое изделие", - рассуждает Вадим Макарович.
Школой мастерства для Вадима Шитова стала работа на усадьбе купца Колокольникова. Он числился там столяром и плотником и занимался не только поддержанием порядка в доме, где останавливался знаменитый маршал Василий Блюхер, но воссозданием духа и быта купеческой семьи. Тогда он понял, что главный талант реставратора – это терпение. Шитов работал в этом музее 15 лет. И все эти годы уникальное сооружение реставрировалось. "Там возникали такие моменты при реставрации, которые были сродни работе хирурга. Попала тебе в руки порядком сгнившая часть резьбы – можно взять и просто обрезать и все сделать заново. А можно сначала подумать, как само изделие укрепить. Сделать так, чтобы сохранить его по максимуму в оригинале, а воссоздать только то, что исчезло. Резьба на доме Колокольникова настолько тонкая, что нужны были особые подходы. Если подойти, как диктует инструкция, - снять изделие, зачистить краску, то и погубить оригинал можно. Там порой весь узор на одной краске и держался", - вспоминает Шитов.
Тогда он впервые применил совсем другую методику. Он бережно снимал изделие, переворачивал его и чуть ли не по микрону выбирал всю гниль, которую несколько слоев краски держали, как панцирь. Иногда резец доходил до этого самого панциря. Потом получившаяся форма заполнялась специальным составом из клея и опилок, причем того же дерева, из которого вырезан оригинал. Так он сохранил уникальные образцы тюменской школы резьбы по дереву. Он пришел к такому методу работы интуитивно, руководствуясь врожденным чутьем художника-реставратора. Когда поступил в Московский институт спецпроектреставрации, узнал, что такие методы существуют.
В те годы Вадим Шитов много работал с Нелли Шайхтдиновой, выпустившей в 1984 году замечательный альбом "Деревянная резьба Тюмени", в котором впервые было заявлено о тюменской школе резьбы. "Тогда все говорили, что в Сибири есть две школы – это иркутская и томская. Мы с Нелли Николаевной много работали и по сохранению тюменских памятников. И еще вместе доказывали, что тюменская резьба – это школа. Я много раз бывал и в Иркутске, и в Томске. Там другой вид, другой стиль резьбы", - подчеркнул Вадим Шитов.
Тюменские постройки не были плохими копиями каких-либо каменных сооружений. Возводили их мастера из народа, и в декоре любого тюменского здания, как бы пышен он ни был, можно ощутить народную основу, да и особенности материала - дерева - предлагали особый масштаб и определенный ритм, основанные на народных представлениях о мере и красоте. И все же в резном декоре деревянных зданий Тюмени можно усмотреть самые разные влияния. Элементы, пришедшие из архитектуры классицизма, встречаются с мотивами чисто народными, перекочевавшими из народных рисунков и вышивок, с предметов крестьянского обихода. Все вместе в случаях обращения мастеров к объемной резьбе как бы растворяется в динамизме барочных форм. Но народные мастера виртуозно примиряли элементы разных, подчас противоречащих друг другу стилей на сравнительно небольшом участке (допустим, в пределах одного наличника). Они сплавляли эти элементы, достигая красоты частного и органичности облика всего здания. Можно сказать, что народные мастера создали особый стиль в деревянной архитектуре города, исполненный выразительности и благородства, считает Нелли Шайхтдинова.
Именно этот сплав красоты частного и органичности целого и пленил молодого выпускника Киевского института инженеров гражданской авиации, который в начале 1970-х годов приехал в Тюмень по распределению. В его семье тетя работала в мастерской известного советского художника Александра Герасимова, старший брат – скульптор, заслуженный художник России, двоюродный брат Вячеслав Назарук – художник-баталист и одновременно мультипликатор. Он и сам закончил в детстве художественную школу и от рождения обладает редкостным даром видеть и понимать красоту художественных произведений. Работал молодой Шитов в небе, а в свободное время гулял по улицам Тюмени.
"Свернешь с улицы Республики и попадаешь в старый русский город с деревянными тротуарами, с сиренью в палисадниках, с запахом дыма от русских печек зимой и котами на заборах – летом. И совершенно неповторимыми резными наличниками, воротами, заборами. И дома эти старые меня так проняли, что я все дела старался отложить, чтобы больше увидеть этот город. И тогда еще убедился, что все это потихоньку рушится, что надо хотя бы на любительском дилетантском уровне сохранять эту красоту. Вот я многие детали находил, просто гуляя по улице, собирал и складывал у себя дома. Впоследствии они оказались уникальны тем, что кроме них ничего больше не сохранилось, и по ним я создавал те элементы резьбы, характерные только для Тюмени. Самое интересное, что в то время я не думал, что буду реставратором, но просто почувствовал, что это надо сохранить. И вот они потом мне очень пригодились", - рассказывает он.
Ничего в жизни не происходит случайно. И служба в аэрофлоте тоже вела Вадима Шитова к его главному предназначению в жизни – хранителя уникального народного творчества Тюмени. В ту пору четко следили за тем, чтобы пилот, налетав определенное количество часов, имел определенное время на отдых. И экипажи частенько проводили этот отдых вдали от аэропорта приписки. Отдохнув, он отправлялся на исследование незнакомого города – в музеи, галереи и просто на улицы российских городов. "Мне тогда довелось общаться с реставраторами и с резчиками Вологды, Кижей, Петрозаводска, Москвы, Суздаля, Загорска. Во всех тех старинных городах, где существовали мастерские по реставрации памятников зодчества, я побывал. Появились общие друзья. Мне было интересно все это. У всех учился, перенимал опыт. И еще тогда я понял, что культурное наследие города, в котором я живу, надо как-то сохранять", - сказал Вадим Шитов.
В 1993 году он создал свою мастерскую "Мних", в которой работали до 10 мастеров. Бригада восстанавливала по полтора памятника в год и за каждым домом уже стоял в ожидании следующий. Теперь "Мних" – единственная профессиональная мастерская, восстановила около 30 объектов, среди которых дома Тюмени, киоты и алтари в церквях города и области. "Когда началось восстановление церквей, алтари в них полностью отсутствовали. То, что мы делали, правильнее назвать копиями или даже аналогами. Я брал образцы домовой резьбы, которая, к слову сказать, пришла в Тюмень из Верхотурья, возникла из корабельной поморской резьбы. Делать что-то по примеру резьбы в храмах европейской части России, что мне хорошо знакомо и проще, было бы инородным. Мы изучили именно сибирскую резьбу, восстановили церкви так, как они могли бы выглядеть до разрушения", - отметил реставратор.
Теперь в мастерской "Мних" работает только два человека - сам Вадим Макарович и его сын Святослав. Заказов нет уже полтора года и под угрозой исчезновения не только мастерская, но и само реставрационное мастерство Тюмени. Упразднен спецкурс, который еще не так давно Вадим Макарович вел в институте культуры. И хотя студенты не выходили оттуда дипломированными реставраторами, но, по крайней мере, они были людьми, знакомыми с ремеслом и понимающими суть этого труда. Сын Святослав, тоже реставратор, обучает интересующихся резьбе прямо в мастерской. В том числе детей. Но для сохранения ремесла этого недостаточно. "Ремесло, как и здание, не восстанавливается за пять минут. Утрачиваются знания и навыки. Наша мастерская держится исключительно на нашем энтузиазме. Мы реставрируем здание в счет арендной платы в то время как это должно быть не столько нашим делом, сколько делом властей, заботой города", - размышляет Вадим Шитов.
Мечта Шитовых – чтобы город взял мастерскую под опеку, и дом на Дзержинского, 34 стал музеем деревянного зодчества. Экспонатов для музея уже более чем достаточно. Многие подлинные элементы резьбы вообще остались только у Шитова. Кроме того, реставраторы готовы проводить полноценные экскурсии, в том числе и по улицам Тюмени, где остались памятники, погружаясь в историю города, в символику декоративных элементов. "Наше тюменское турагентство иногда привозит к нам в мастерскую по 5-10 человек. Хотите что-то поделать – вот стамески, заготовки, и люди и уходят с поделкой в кармане. Вообще хотим стол большой круглый поставить во дворе. Самовар у нас есть – его в центр. За чашкой чая и рассказы о древнем ремесле увлекательнее кажутся. Чай попили, показали мастерскую. У нас здесь есть свой музей, там уникальные детали. Можно подышать духом мастерской и спокойно идти дальше гулять. У нас такая вот задумка. Три или четыре экскурсии провели. Очень нравится. Иностранцы приходят к нам. Немцы были, французы, американцы, китайцы", - поведал Вадим Макарович.
Здесь же Шитовы хотели бы держать учебную мастерскую для всех желающих. Вопрос не столько в спасении мастерской, сколько в сохранении культурных ценностей во славу города, где памятников деревянного зодчества осталось не более семидесяти.
Есть в ядерной физике такой термин – точка невозврата. Он означает тот момент реакции, когда уже невозможно ее вернуть на иную стадию и невозможно остановить. Это страшный момент, секунда – и взрыв. И нет ничего живого в округе. Такие точки существуют, наверное, и в жизни каждого человека, и в жизни городов, и в жизни целых цивилизаций, культур, ремесел. В вопросе сохранения уникального культурного наследия – тюменского деревянного зодчества – мы этой точки, по словам Вадима Шитова, еще не прошли. Еще можно остановить цепную реакцию забвения своих корней, еще не поздно вернуться к идее пешеходной зоны в центре Тюмени.
"У нас еще есть дома, которые можно восстановить. Есть еще узоры очень красивой рельефной резьбы. Есть красивые дома с глухой резьбой. Это наш тюменский стиль. Глухая резьба, рельефная, объемная, барочная, скульптурная. Это все народное творчество, которое нельзя уничтожить. Надо сохранить. Есть дома за рекой, в районе железнодорожного вокзала. На Ирбитской улице я обнаружил очень красивый ажурный орнамент. Уникальный - таких там только два домика. Обычно ажур кладется по периметру. А там весь наличник из ажура. Есть хорошие резные элементы на Пароходской. Надо, чтобы общественность поднялась – сколько можно уничтожать культурное наследие? То, что сделано, надо беречь. Уйду я, и без хвастовства, кто будет этим заниматься? Деньги появятся - мастеров не будет и объектов не будет", - впервые за все время беседы начинает волноваться Шитов.
Вадим Макарович вообще очень серьезно относится к общественному мнению и печатному слову. Среди прочих экспонатов его музея на Дзержинского, 34 бережно хранится в рамочке номер газеты "Труд" за 14 мая 1993 года. Тогда газета на первой полосе рассказала о возрождении забытого ремесла. На фотографии - один из домов, сделанных мастерами "Мниха" на ул. Осипенко, и сами счастливые мастера.
Борис Олейник
